1. Имя - Саарт. Возможно, это не полное имя, но полное он уже и не вспомнит. Впрочем, по имени его называет только дочь, немногочисленные приближенные, да Старшие. Все остальные обращаются к нему "Ваше Величество". Когда-то в молодости у него были и прозвища, но тех, кто их знал, уже нет в живых.
2. Возраст - Неизвестен. Родился давно. Когда - не помнит он сам, а больше некому.
3. Пол - Мужской.
4. Внешность - Как выглядит ост, знает, наверное, каждый житель Ариона. Но что отличает царя змей от всех остальных? Во-первых, рост: Саарт на полголовы выше любого из своих воинов, а потому привык смотреть сверху вниз. Во-вторых, цвет чешуи: она серебристая, как лунная дорожка на глади озера, но местами слишком твердая и потертая - давно уже не линяет. Ну и, в-третьих, осанка. Более гордо выпрямленной спины вы не найдете ни у одного из ныне живущих. Эта гордость за свой народ и себя питает его силы и заставляет остальных считаться с великой, по его мнению, расой остов. Все эти три признака позволяют мгновенно оценить возраст данного существа, а, следовательно, и могущество. Потому многие, кто встречает Саарта впервые, если и не вжимаются в стену, то, по крайней мере, стараются обойти стороной.
Эмоции редко проявляются на его лице - только глаза способны выдать, в гневе он или смеется. Серебристые, как чешуя, с черным чувствительным зрачком, обычно равнодушные, часто усталые. Заметить в них азарт, радость или, Змей упаси, мечтательность практически невозможно.
Кроме роста и цвета чешуи никаких отличительных черт Саарт не имеет: наростов нет, "капюшон" среднего размера, мышцы тоже средней степени накачанности - сказывается в большинстве своем безвылазное существование в четырех стенах. Шрамов несколько, самые видные - на левом плече от рубящего удара и росчерк на груди сверху вниз от попытки разрубить его надвое.
Но все это меркнет и бледнеет по сравнению с тем ощущением, что остается после звука его голоса. Он вкрадчивый и сравнительно тихий, речь плавная, хорошо поставленная. Он, как и Кваалвин, предпочитает оставаться в тени, редко говорить, но по существу, и перебивать его мало кто осмеливается. Неизвестно до какой степени нужно его довести, чтобы Саарт повысил голос. Обычно все ограничивается проскальзыванием шипящих и свистящих интонаций. Изъясняется он иногда сложно и витиевато, но чаще не находит желания вообще отвечать собеседнику. Несмотря на напускное равнодушие, изредка позволяет себе саркастические комментарии по отношению к деятельности Старших, но только наедине с самим собой.
5. Характер - Сейчас он и сам не мог бы сказать, каким был в молодости, но время плевков в кубки недругов и диких танцев с прекрасными представительницами женского пола давно уже прошло. Сейчас же Саарт равнодушен почти ко всему, что раньше возможно любил неистово и страстно. Он хороший правитель, но не лучший отец, друзей у него нет, разве что приближенные, которым он изредка доверяет свои тревоги и опасения. Ну и второй Старший ост. Саарт - царь и привык чувствовать себя царем, привык принимать решения, от которых зависят жизни, не обращать внимания на сотни взглядов, устремленных только на него. Его не пьянит более власть, он ответственен и холоднокровен. Несколько верных остов - единственные, с кем он может посоветоваться, а потому он, конечно, перенесет их предательство, но закроется еще больше. С другой стороны, он привык и к привилегиям, которые дает власть и сила, особенно сила, а потому был больше других шокирован угасанием магической силы во всем Арионе. Наверное, это едва ли не единственная загадка - загадка пяти утерянных камней - которая способна вызвать в нем живой интерес.
Саарт требователен и подчас эгоистичен - его интересует только благополучие своего рода и своей дочери. На остальные расы ему, по большому счету, наплевать, но и в открытой вражде выгоды никакой нет, как показывает опыт. Что же касается Создателей и Большого Змея, то вера Саарта давно угасла, но вслух он этого не говорит - зачем пугать юных остов, когда они действительно уверены, что Змей защитит их? Может быть, именно их он и защитит. Главное, не портить ни с кем отношений.
Особо доверчивым не был никогда, но за последнее время его осторожность стала напоминать паранойю - даже с приближенными он уже не так откровенен, как раньше. Все услышанное предпочитает проверять. Дважды. А потом долго анализировать и прогнозировать - полезно опережать врага на два шага.
Страх...наверное, не существует для него. Он слишком много повидал на этом свете, чтобы еще осталась где-то частичка неизвестности - а ведь именно она страшит живых существ больше всего. Разве что...да, разве что за дочь боязно - как и любой отец, Саарт считает, что она еще не готова для груза той ответственности, что несет он сам. Слишком нежна, чтобы выносить жестокие удары судьбы. Может, он просто многого не знает, а может, не желает знать.
И последнее...но обещайте хранить эту тайну, как свою собственную: иногда, когда его все-таки начинают терзать сомнения, когда хочется забыться или наоборот вспомнить что-то, он забирается под самую крышу, туда, где редко бывают живые существа, а уж тем более осты, и смотрит на звезды. Они успокаивают его, они дарят ему силы жить дальше, ведь где-то там, на ночном небосводе, сияет его путеводная звезда и многие другие звезды его погибших друзей и любимых…
6. Биография - Событий в жизни Саарта хватило бы на десяток свитков, посему следует ограничиться лишь основными. Жизнь до поднятия Завесы помнит весьма смутно, но отлично помнит каждое мгновение хаоса, царящего в осаждаемом замке. Выйдя из анабиоза благодаря Духу-Хранителю замка, он немедленно встал на его защиту, будто и не провел все предыдущие годы в неподвижности, принимаемый учениками за статую главного входа. Когда рухнул верхний этаж башни, он был внизу, «расчищал» лестницы, но не мог не почувствовать всю боль вырываемого из реальности мира. А потом была пустота. Погибшие братья по оружию, мертвые маги, полуразрушенный замок. И в каждом лице - в каждом! - боль и тоска. Не сразу опомнились стражи, отстроились стены, и жизнь вернулась в более-менее привычную колею. До того еще были события, которые и вовсе не хочется вспоминать. Нет, не помнить! Загнать в самый темный угол сознания, забыть навсегда. Коронацию. Опьянение властью. Войну, развязанную им самим. Смерть жены. Унизительный, как тогда казалось, мир. Угасание магии. Нет. Больно, слишком больно.
Его амбиции принесли лишь страдания всем расам и ему самому, а потому единственное оставшееся теперь желание - дожить спокойно свой век, убедившись, что дочь достойно будет править его народом, когда наступит время. Но возможно, если камни сил действительно будут найдены…кто знает, какие еще желания оживут в его темной душе?
7. Оружие, артефакты - Саарт уже давно не лезет в ближний бой, предпочитая ему дипломатию и хитрость, что подчас есть одно и то же. Наличествует у него, конечно, искусная лорга, под стать правителю, но это скорее атрибут власти, чем действительно оружие. Тем не менее, когда магия Ариона ослабла, Саарт вынужден был обзавестись холодным оружием – паранойя, что поделать. Руки его украшают кожаные наручи с серебряной окантовкой – именно там и спрятаны метательные кинжалы, без гарды и удобной ручки, зато легкие и острые. Металлический доспех не пробьют, но вот шкуры, кожа и чешуя могут серьезно пострадать. Да, и чешуя тоже – враги повсюду.
Корону и прочие украшения-атрибуты царской власти предпочитает надевать только в торжественных случаях или при выходе в свет. Не потому, что не гордится своим положением - просто редко надолго покидает подземелья, а там не обязательно лишний раз напоминать очевидное.
8. Способности - Физические:  из оружия владеет лоргом и кинжалами, умеет читать, писать и - о, Змей - танцевать и плавать. Последние две способности не использовал уже лет сорок, но это не мешает ему причислять их к списку личных достижений молодости. Образован, в свободное время читает книги из библиотеки замка, в основном - практического содержания, так как историю он знает, так сказать, не понаслышке. Силен и ловок. Особенности остов: ориентируется в темноте по теплу, чувствует вибрации почвы (пола), часто «пробует» раздвоенным языком воздух.
Магические: когда-то имел высший уровень магии, сейчас в его распоряжении осталась одна магия земли, да и то много не наколдуешь. Особенно если учитывать тот факт, что внутри башни катастрофически не хватает свободного материала - не камни из кладки же выворачивать…Так что магией земли он тоже давно не пользуется, тем более когда в его распоряжении не осталось магии воды, чтобы повелевать растениями.
Другое дело - магия мысли, она осталась при нем, хотя и сильно ослабла. Тем не менее, его щит от прочтения мыслей и различных внушений считается едва ли не самым сильным в стенах замка. Сам он читает мысли только своих подчиненных при решении спорных вопросов - все остальные или не интересны, или слишком хорошо защищены. Иллюзии он тоже создавать более не может, во всяком случае - стабильные и по собственному желанию.
P.S. При нахождении камней Силы намерен отписывать возвращение способностей и увеличение уровня, ибо заклинания он все помнит.
9. Примечания - Мало спит и мало ест. Дышит медленно и почти бесшумно, из-за чего иногда кажется, что он не дышит вовсе - последствия анабиоза. Изредка страдает от фантомных болей в старых шрамах. Души не чает в своей дочери - она последняя, кого он будет подозревать в заговоре. К сожалению.
10.Связь с вами - Taita_92@mail.ru и 592104380. Запрос авторизации/заголовок письма должен быть оригинальным, ибо трудно порой отличить спам от важной информации.
11. Личный статус - mitius imperanti melius paretur
12. Пробный пост:
Саарт сидел на широком каменном подоконнике четвертого этажа и разговаривал со звездами. Точнее, всего с одной звездой, самой яркой и самой прекрасной звездой на небосводе - Ее душой. Простила ли она его? Забыла ли? Но маленькая сверкающая точка не отвечала, а только сильнее куталась в темный бархат ночного неба.
- Я давно не приходил к тебе, моя царевна, но уверяю - на то были причины. Ты, наверное, считаешь, что я прячусь, избегаю тебя…да, возможно, это и так. Мне больно вспоминать о том, что я натворил, я раскаиваюсь, я уже давно признал свои глупые ошибки, совершенные много лет назад, но до сих пор живущие в моей памяти. Многое мы потеряли, я потерял, но, наверное, не до конца еще испил я эту чашу с самым страшным ядом, чтобы уйти за тобой в рассвет…
Саарт прикрыл глаза и прислонился к оконному откосу. Камень приятно холодил спину и разгоряченную «неправильными мыслями» голову. Ост вобрал в себя сладкий ночной воздух и устало вздохнул - почему-то все его визиты к Ней начинались с извинений или просьб, никогда он не мог просто улыбнуться небесам и рассказать о недавних событиях, которые его взволновали, без лирического отступления. Возможно, он до сих пор считал себя виноватым перед Ней и своим народом за все причиненные страдания и боль.
- Ты следишь за этим миром с самих звезд и видишь все, что здесь твориться. Знаешь ли ты и о Совете, который произойдет через несколько дней, в начале червеня?…Мы лишаемся магии, любовь моя, той великой силы, что даровали нам когда-то Создатели. Казалось бы, что после поднятия Завесы магия будет существовать здесь беззаботно до скончания веков, но, увы - она не способна пережить и меня! Возможно, теперь, когда ты слилась с вечностью, для твоей новой ипостаси это и не имеет значения, но для всех нас это может закончится ужасно - кто знает, что станет с Завесой, когда исчезнет магия? Что станет с Арионом? Выбросит ли нас Умбенна в реальный мир…или погребет под пылью столетий, уничтожит, сотрет, как будто никогда и не было?
Ост сполз с подоконника, собираясь уходить, но в последний момент обернулся. Его змеиную морду осеребрила щербатая луна, зрачки сузились, но отвернуться змей не посмел. Он протянул руку к сияющей для него холодной звезде, словно желая прикоснуться к Ее «капюшону».
- Помоги нам, помоги мне. С той недостижимой высоты, откуда смотришь на эту забытую Создателями землю, пошли нам знак, не дай повторить ошибок прошлого. Не позволь этому миру рухнуть к ногам безжалостного Квалвина…
Саарт отвернулся от обжигающего света и заскользил в спасительную тьму. Вниз по ступеням, к подземельям. Несмотря на их разговор, царя змей не покидало ощущение какой-то сдавливающей сердце неизбежности. «Что это - плохое предчувствие или же уверенность в неотвратимости беды? Я даже не знаю, хочу ли, чтобы эти камни действительно нашли. Этот мир может погибнуть без них…но погибнуть из-за них у него шансов еще больше».

Принят! Анжела.

От меня - приняты! (Берелика)